Опасная это роскошь -- восторженность. Только сподобишься узреть удаленного временем гения, как он уже выламывается из этого ненужного совершенства… Я -- о Дали.
Ёжится осознание того, что нет равносущных. Нет равнозначных. Некому плакаться и сострадать.
Я пыталась ухватить Дали за фалды его сюрреалистических одеяний. Тщетно. Его одежда -- Гала. Он -- лишь трепещущий сгусток страха в руках, даржавших кисть. Слюнявое воплощение мужеской одинокости в бесстыдном желании впиться в мякоть онтологического начала. Несовершенство его болезненного позерства порой заставляет рдеться. Дали -- нисколько не смущаясь -- орет о себе во все горло.
Нутряное зловоние выдает гнилостность. Это страх, который не поддается подобострастным увещеваниям человечишки, даже если его зовут Сальвадор. Это страх вселенского размаха, не могущего уместиться на рукотворных полотнищах картин. Животный живительный страх.
Двое были одним человеком -- уместное алиби для разрозненного несовершенства.
Гала -- субстанция иной природы. Целая. Демонстрируя свою все-таки женственность, беспрестанно украшает себя фобиями, как безделушками. Но именно поэтому Гала не кажется испуганной. Устало устремляя мечтательный взгляд сквозь сейфы и, уж конечно, сквозь Дали, она сочетается с Сальвадоровой разностью, чтобы получались суммы. AVIDA DOLLARS!
…Гала и Дали растворялись в сознательном уродстве и, хищно совокупляясь, спасались двуспинным чудовищем. Их взаимная метафизическая зависимость впечатляла даже самых искушенных современников. Сублимация живописи в сексе и деньгах вызывала великосветскую тошноту.
А жизнь тем временем ходила ходуном вокруг да около -- грязноухая богема убога и страсть как прожорлива. Редким удавалось на нее напастись. Да спастись.
…Так робко оповещает о состоятельности Вселенной щенячий визг укромных мест души.

Наталья Безобразова

Иллюстрация: Сальвадор ДАЛИ "Лебеди, отражающиеся в слонах"