Жыў аднойчы на свеце белы бычок, да таго белы, што снег побач з ім здаваўся жаўтаватым. Бо ўвесь бычок быў бялюткі: і сумленне ў яго было белае, і душа чыстая, белая, і толькі маленькае ягонае сэрцайка аблівалася чырвонай крывёю, калі ён чуў выпадкова ад людзей: "Ну, што ты мне тут казкі пра белага бычка расказваеш!

От подушки пахло крахмалом. Сквозь гардины в комнату стучалось полнолуние. Он закрыл глаза на восемнадцатом "слоне".

За окном поезда метро - подземной кардиограммой кабели на стене. В вагоне всего несколько человек: средних лет дачник, юноша с плеером и книжкой Пелевина и женщина.

За окном прячутся в темноте запасные ветки и обходные пути. Как слайды в проекторе, сменяют друг друга технические помещения, решетки, ступеньки, колонны.

Он уткнулся лбом в стекло с надписью "не прислоняться".

Станция. Еще одна. На мраморном полу черно-белой гармонии люди, как шахматы: пешки, короли, лошади и СЛОНЫ.

Раковина стояла на трюмо. Потом на серванте: просто она любила переставлять вещи.

Раковина была большая. Розовая, чуть с фиолетовым оттенком внутри и пастельно-кремовая снаружи. Перламутр мягко ложился на рваный край. Декоративные рожки плавно закручивались спиралью. Дневной свет чуть поблескивал на гладкой поверхности.

Раковина стояла на серванте. Как единственное напоминание о море. О его соленом воздухе и корабельной качке, о визжащих чайках и ненавязчивом шуме волн.

Ночь была бурной.

Как-никак - День рождения лучшего друга: дача, первые числа марта, холод, пиво, поход за яблоками в зимние сады. Яблок не было. Не сезон. К веселой компании прибился старый эрдель сторожа.

Аннушка была послушной и доброй девочкой. И когда в её дом влетел Дракон, она ничуть не испугалась, лишь строго сказала: «Отчего Вы не вытерли ноги? У нас ведь чисто!» Дракон виновато посопел и, словно извиняясь, ответил: «А я и не ходил, летал только. Для крыльев тряпки нет?» Девочка промолчала, и стала задумчиво рассматривать его большие немного пыльные с дороги крылья. Они были покрыты разноцветными чешуйками, каждая из которых, словно маленькое зеркальце, отражала веснушчатое лицо Аннушки. Девочке стало любопытно, она осторожно подошла ближе и протянула руку, желая дотронуться до этих волшебных чешуек.

Главная проблема всех миров в том, что они сгорают. Сперва медленно, даря свет и возможность согреть одубевшие от холода пальцы; потом быстро, так, что искры летят во все стороны наперегонки со временем и глупостью — последнюю, как известно, обогнать невозможно. А в конце остается маленький уголек — бычок в пепельнице.

Здание главного корпуса Белгосуниверситета выглядело мирно. Часы показывали 18.00.56. Темный декабрьский вечер сыпал снегом прямо с неба — туч не было видно.

-- Никакого английского здесь нет.

Если погасить в метро свет, станет темно. И тогда синие черви перестанут кричать, закроют глаза и будут вот так молча и бессветно ожидать завершения ночи.